Зверь всегда видит больше.
Если бы я была бардом, я бы воспела эту книгу, но я не бард, и у меня нет певческого дара. Я буду говорить, косноязычно и восторженно.
От "Бардов костяной равнины" я ждала кельтики. Древних земель, суровых реалий железного века. Обычно так пишут кельтику. Ан нет! Книга нежная, призрачная, акварельная. Мы попадаем в мир, очень похож на наш с вами, только в начале 20 века. На берегах реки Стирл, в неназванном королевстве, перед потрясённым читателем разворачивается мистерия музыки и слова. Сюжет нетороплив, он вращается вокруг двух великих состязаний бардов. Состязаний в певческом искусстве и во владении силой. Хитрость в том, что старинные барды твёрдо верили в своё волшебство, с течением времени барды утратили древнее искусство. Они стали всего лишь искусными музыкантами, состязание для них - лишь формальность. Таинственная и страшная Костяная Равнина не больше, чем метафора. Но что, если старинные легенды содержат больше правды, чем принято думать?
Оба состязания бардов объединяет фигура легендарного барда Найрна Непрощённого.
Вокруг фигуры таинственного барда собираются самые странные персонажи. Принцесса Беатрис, сердце которой отдано археологии; таинственный бард Кельда, чья музыка темна и прекрасна; великолепный разгильдяй Иона Кле, о котором я не могу сказать больше, любая подробность будет спойлером. Найрн Непрощённый скрепляет обе половинки сюжета как драгоценная брошь. Иона Кле делает повествование живым, его едкое обаяние украшает роман и делает баснословное предание живым.
Книга волшебная, неторопливая, без головокружительных приключений. Всё её волшебство в тихом переборе струн, в неторопливом, любовном описании мелких деталей. Это книга о волшебстве слова, о силе слова, о поисках себя.
И ещё цитатный флэшмоб:
Тогда Найрн начал бродить по ночам тихими городскими улицами – коридорами среди каменных стен, тянувшихся к небу, чтобы заслонять звезды, вместо того, чтобы говорить с ними по примеру древних стоячих камней. Он искал те места, где прошлое сливается с настоящим, где отголоски древних песен еще живут среди ветхих громад заброшенных зданий. Он жаждал общества луны и древних ветров, свистевших в выгоревших окнах и черных проемах, давным-давно лишившихся дверей и позабывших, куда ведут. В таких местах заплутавшие ветры говорили древним языком, а луна плыла над головой, точно пришелица из далеких времен. Казалось, ее бледный луч, создающий тени из пустоты, шарит в руинах в поисках прошлого, которое она помнит, но никак не может найти. Погруженная в грезы, луна не могла разглядеть ни большого современного города, ни кораблей, приводимых в движение машинами, ни пыхтящих паровых трамваев. С этой луной было о чем поговорить, и часто Найрн так и делал, устроившись на куче щебня, сжимая бутылку в одной руке и опершись на другую.
Никогда не видела книги, в тексте которой было бы столько волшебства и лунного света.
От "Бардов костяной равнины" я ждала кельтики. Древних земель, суровых реалий железного века. Обычно так пишут кельтику. Ан нет! Книга нежная, призрачная, акварельная. Мы попадаем в мир, очень похож на наш с вами, только в начале 20 века. На берегах реки Стирл, в неназванном королевстве, перед потрясённым читателем разворачивается мистерия музыки и слова. Сюжет нетороплив, он вращается вокруг двух великих состязаний бардов. Состязаний в певческом искусстве и во владении силой. Хитрость в том, что старинные барды твёрдо верили в своё волшебство, с течением времени барды утратили древнее искусство. Они стали всего лишь искусными музыкантами, состязание для них - лишь формальность. Таинственная и страшная Костяная Равнина не больше, чем метафора. Но что, если старинные легенды содержат больше правды, чем принято думать?
Оба состязания бардов объединяет фигура легендарного барда Найрна Непрощённого.
Вокруг фигуры таинственного барда собираются самые странные персонажи. Принцесса Беатрис, сердце которой отдано археологии; таинственный бард Кельда, чья музыка темна и прекрасна; великолепный разгильдяй Иона Кле, о котором я не могу сказать больше, любая подробность будет спойлером. Найрн Непрощённый скрепляет обе половинки сюжета как драгоценная брошь. Иона Кле делает повествование живым, его едкое обаяние украшает роман и делает баснословное предание живым.
Книга волшебная, неторопливая, без головокружительных приключений. Всё её волшебство в тихом переборе струн, в неторопливом, любовном описании мелких деталей. Это книга о волшебстве слова, о силе слова, о поисках себя.
И ещё цитатный флэшмоб:
Тогда Найрн начал бродить по ночам тихими городскими улицами – коридорами среди каменных стен, тянувшихся к небу, чтобы заслонять звезды, вместо того, чтобы говорить с ними по примеру древних стоячих камней. Он искал те места, где прошлое сливается с настоящим, где отголоски древних песен еще живут среди ветхих громад заброшенных зданий. Он жаждал общества луны и древних ветров, свистевших в выгоревших окнах и черных проемах, давным-давно лишившихся дверей и позабывших, куда ведут. В таких местах заплутавшие ветры говорили древним языком, а луна плыла над головой, точно пришелица из далеких времен. Казалось, ее бледный луч, создающий тени из пустоты, шарит в руинах в поисках прошлого, которое она помнит, но никак не может найти. Погруженная в грезы, луна не могла разглядеть ни большого современного города, ни кораблей, приводимых в движение машинами, ни пыхтящих паровых трамваев. С этой луной было о чем поговорить, и часто Найрн так и делал, устроившись на куче щебня, сжимая бутылку в одной руке и опершись на другую.
Никогда не видела книги, в тексте которой было бы столько волшебства и лунного света.
Конечно, я подождала несколько лет, пока не останется в продаже один экземпляр на "Озоне", и бросилась его покупать. Приятный увесистый томик теперь живёт у меня. С удовольствием сунула в него нос.
Жду, ибо давно пора.
